ПОХОД НА ВЫСТАВКУ.

Ещё летом, на торце одного из трёхэтажных домов, в центре Брешьи, я заметила огромный плакат с изображением двух женщин из двух разных картин. Одна ─ молодая туземка, лениво дремала на солнце, другая ─ постарше, сидела в глубокой задумчивости на стуле.

Под плакатом не было никакой объясняющей надписи и поэтому, всё лето, я была в недоумении: к чему бы это? Осенью вопрос благополучно разрешился. На всех остановках в центре города появились рекламные щитки с этими же женщинами. Щитки извещали о том, что с конца октября 2005 года и по конец марта 2006 в городе Брешья в крупном городском музее  Святой Джулии будет организована выставка двух голландских художников Гогена и Ван Гога.

Точно! Альбом с иллюстрациями картин Ван Гога мы уже видели, когда ездили на экскурсию в соседний город Мантова. Мы бродили по красиво отреставрированному дворцу с интересными картинами на стенах. Купили альбом с фотографиями  стенных фресок, а на альбом с иллюстрациями картин Ван Гога тратить деньги нас  «жаба задавила». Решили ограничиться только его  просмотром. У меня тогда из куртки очки украли. Вот чем мне запомнился Ван Гог! Теперь эти картины привезли в Брешью. Их можно посмотреть в оригинале.

─Такое событие бывает в городе раз в пятьдесят лет. На следующий год привезут другого художника. Кому интересен Ван Гог и Гоген не упустят случая сходить и посмотреть картины в оригинале.─ Такое резюме подвела под это моё сообщение о выставке одна из моих работодательниц Марина.

Мы с мужем люди культурные. Художественные выставки пропускаем не всегда. Решили, как всегда: надо бы пойти и посмотреть. К концу октября я напомнила Петру, что выставка на днях открывается.

─Вера! На открытие мы не пойдем,─ остановил меня муж.─ Там и без нас народу будет много.

В ноябре Пётр, почти все воскресенья, провёл в постели с насморком. Когда он не болел у нас всё равно находилось какое-нибудь дело то отправить посылку домой, то съездить в супермаркет по благоустройству дома. Каждый раз  муж находил причину, чтобы отложить поход в музей.

Так пролетел ноябрь. Декабрь стал приближаться к своему концу когда я на одной из остановок заметила объявление о том, что до 24 декабря по субботам, воскресеньям и праздничным дням на городском транспорте действует единый билет:  один раз закомпостировал его и езди весь день.

Очередную мою попытку организовать на ближайшее воскресенье семейный поход на выставку я завершила убедительным экономическим аргументом, об одном билете на городском транспорте. Пётр задумался. В четверг. В пятницу он ещё думал.

В субботу я постаралась сделать все дела, которые мы, обычно, растягиваем на два дня: закупка продуктов на неделю, поход на бусики за газетами  и овсянкой, звонок домой. Вечером я опять спросила мужа:

─Ну, что, папочка? Мы идем завтра на выставку?

Пётр задумчиво посмотрел на меня.

─Решайся, дорогой! Раньше сядешь, раньше выйдешь. Тем более один-два евро экономии на билете!

─Ну, ладно,─ сдался муж под давлением экономики.─ Идем.

В воскресенье, в одиннадцать дня мы уже стояли в вестибюле музея и гадали в какую сторону нам податься после гардероба: налево или направо?

Направо, в глубине, за стеклянными перегородками были видны столики закусочной Макдоналдса. Значит нам не туда. Утром мы хорошо позавтракали, а обед ещё не заработали.

Повернули  налево. Служащий  музея оторвал билеты и  объяснил, что интересующая нас выставка   находится направо по лестнице  на третьем этаже. Боковым зрением я отметила, что налево от служащего в музейном киоске народ что-то берёт. Четыре года назад мы здесь покупали открытки про этот музей. Открытки нам уже не были нужны и мы степенно начали подниматься наверх. По пути нам стали попадаться люди с наушниками на голове и мобильниками на шее. Сначала я подумала, что это такие  «крутые», которые и в музей приходят с музыкой. Но когда на втором этаже мы попали в целую  толпу «крутых», я засомневалась в том, что это техника для  музыки, а не что-то другое. Да и наушники с мобильниками были у всех одинаковые. Так в жизни не бывает.

─Пётр! Посмотри на них. Это, наверняка, что-то нужное для экскурсии. Давай вернемся обратно, там в киоске  народ что-то брал, ─ предложила я мужу, повернула назад и запрыгала по ступенькам вниз.

─А ты сумеешь разобраться в этой технике?─ спрашивал мой неуверенный муж, поспевая за мной.

─Не думаю, что весь этот народ, прежде чем идти на экскурсию, обучался в специальном учебном заведении,─ ответила я ему на бегу.

В киоске на этот раз,  давали на прокат не открытки, а электронного экскурсовода. Одеваешь наушники на голову, прибор с записанными объяснениями на шею, нажимаешь клавишу и наслаждаешься искусством. Взяли. И каждому по комплекту, а не один на двоих, как делали некоторые.

В зал я вошла первой и первой нажала цифру один. Я была уверена, что всё нужно делать по порядку. У меня в наушниках пошло объяснение. Пётр замешкался с техникой, не зная как нужно поступить.

─Начинай с цифры «один»,─ с уверенностью подсказала я ему.

На наше счастье цифра «один» совпала с номером, ближайшей от входа, группы картин. У меня объяснение закончилось раньше, и я, согласно моей уверенности, нажала цифру «два».  В этот раз объяснение и группа картин не совпали, и я  в беспокойстве начла искать нужные. Перебегала от группы к группе картин, пытаясь найти те картины, о которых идет речь. Спокойно передвигающийся народ, вежливо уступал место озабоченно бегающей по галерее, даме.  Я чувствовала себя пассажиркой, догоняющей автобус. Что-то здесь было не то!

Сделала круг и вернулась к входу, где оставила моего мужа.  А Пётр, за это время, успел разобраться с проблемой и крикнул мне на ухо:

─Смотри под картинами номер группы и нажимай этот номер на аппарате.

И всё стало на свои места. Я успокоилась, сбросила скорость, и мы с Петром  с удовольствием побродили по выставке.   

Видели пейзажи природы раннего, учебного,  подражательного этапа Ван Гога. Затем работы зрелого, сложившегося периода, с яркими, красками. Его знаменитая женщина, что постарше, которая думала о чем-то. И последние произведения в темных тонах, с солнцем и луной рядом. Эти картины несли на себе печать  психической болезни и раздвоения личности художника Ван Гога.

Картины Гогена в чем-то были похожи, но по контрастности красок превосходили  произведения Ван Гога. Чего только  стоит синий цвет песка и земли одного из его произведений.  Не даром они были друзьями и в работе и в жизни.

Среди пейзажей, выставленных на обозрение, я увидела знакомую картину: голая гора, деревянные сараи, дороги, молодые деревца.

«Что это?─ удивилась я, присматриваясь к надписи.─ Крым. Мраморное. 1990 год?»   

Надпись гласила: «Париж. Окрестности Монмартра. 1880 год».

Надо же, Париж! А как похоже на наше Мраморное!

Должна добавить, так же, что наушники с «мобильником» на шее не единственное новшество в музее. Сохранились так же и экскурсии с живым экскурсоводом. Но если раньше можно было пристроиться к группе и на халяву прослушать его объяснения, то теперь─ нет. У экскурсовода  в руках микрофон, куда он говорит почти шепотом, не напрягаясь. Когда рядом стоишь и то не слышно. У экскурсантов на ушах наушники-приемники. Они всё прекрасно слышат. Никакого шума, никаких громких голосов.  

Честно, отходив по выставке, три часа мы проголодались и с чувством выполненного долга пошли перекусить в Макдоналдс. Обед мы заработали!

 

СВЕЧИ.

Подошёл переменчивый март, с дождями и солнцем, холодом и снегами. Звоню домой:

- Как там у вас дела, Таня? Как погода?

- У нас всё в порядке. Вчера такой снег шёл. Столько навалило, выше колен. Трактор ещё не выходил чистить дороги. Саша и Артём вечером не рискнули спускаться вниз на машинах. Оставили их на всю ночь наверху, около сельского совета. Сегодня с утра пошли свечи ставить, - сообщает дочь последние новости полным ответом, как учили в школе. Артём бы, в этом случае, остановился после первой точки.

Сообщение о свечах меня удивляет:

- Да вы, что? Какие свечи? В церковь начали ходить, что ли? Делать вам больше нечего?

- Мама! – останавливает мой поток негодования дочь. - Свечи на машине пошли менять. На нашем «Москвиче» эти свечи постоянно нагорают.

 

ГРУППА РИСКА.

 Воскресенье в разгаре. К одиннадцати дня на городском автобусе добираемся до центра города Брешья. Там, на одной из улиц, в субботу и воскресенье располагаются, длинным торговым караваном, украинские и молдавские микроавтобусы. Мы их называем бусики. Вот туда-то на бусики мы и ходим каждый выходной день. Там продают наш отечественный товар: сало, водку, гречку, овсянку, конфеты,  кассеты и диски наших фильмов…

Мы с мужем медленно бредем среди этой шумной и многоязычной толпы. Слышна русская, украинская, молдавская, итальянская и румынская речь. Здесь же расположились и китайские торговцы недорогой  летней одеждой, довольно неплохого качества и модного фасона. Наш народ одевается, в основном с рынка, китайского. Языком межнационального общения является итальянский.

Организовываются задушевные компашки. Чтобы отметить воскресную встречу закупается необходимый  к столу провиант. Где-то на средине торгового ряда  бусиков мой муж начинает замедлять ход.       

−Что такое, папочка?− напрягаюсь я.− Ты опять начинаешь! Мы же договаривались, что ты воздержишься!

−Все в порядке, мамочка! Ты не переживай! Все будет нормально,− уверяет меня муж и уходит налево, вернее, влево от меня.

−Ну-ну! Посмотрим!− говорю я ему в след и иду дальше по нашему национальному рынку, чтобы людей повидать и себя показать.

Встречаю несколько знакомых женщин, которых давно не видела, которым очень рада и слушаю с интересом их новости о работе, о доме, о детях, мужьях, внуках. С одной из  них договариваюсь о подмене на время моего отпуска. Наконец-то и эта проблема решена. Возвращаюсь к тому месту, где мы расстались с мужем. Он уже ждет меня. Стоит и улыбается таинственно-загадочной улыбкой Моно Лизы картины Леонардо Да Винчи.

−Так! По глазам вижу, что не удержался! − констатирую факт.− Тебя точно можно уже считать клиентом группы риска!

А он только смотрит на меня своими голубыми глазами и молчит.

−Ладно! Показывай, дискозависимый, что нам судьба уготовила на эту неделю,− смиряюсь  я с моей участью ежевечернего просмотра  наших и ненаших киносериалов по видику.

−Да вот, «Александровский сад» взял. Ребята говорят, что неплохой сериал. Там еще есть по Донцовой что-то. Тебе же она нравится?− муж удачно выстроил свою защиту.

−Нравится! Надо подумать! Куда я денусь, посмотрю и Донцову. Только попозже, а на эту неделю хватит и того, что ты взял,− успокаиваюсь я. То, что он подумал и обо мне прощает ему все его грехи. Я беру его под руку, и мы идем дальше завершать наш  воскресный ритуал.

 

ПОДАРКИ.

Обычно, перед поездкой в Украину в отпуск, появляется проблема подарков для родных и близких. Надо бы каждому подарить что-то и при этом никого не обидеть. И, как уже показал мой опыт, эти два понятия имеют под собой  разную материальную основу. В этом году опрос общественного мнения на желаемые подарки я начала с семьи сына.

−Кирюша! Что бы ты хотел получить от нас с дедушкой в подарок?­− спросила я пятилетнего внука.

−Бабушка! Я бы хотел ведерко с совочком. А Ксюше хорошо бы куклу, которая говорит «мама» и сосет бутылочку, но чтоб бутылочка была пустая, чтобы не запачкаться.

Конкретная и хорошо изложенная просьба  внука меня просто восхитила. Он, как старший брат, побеспокоился и о своей младшей сестре. Молодец, да и только! Но то, что он попросил для себя в подарок, меня немного удивило. По видимому ребенку на столько надоели всякие там трасформеры,  машинки с дистанционным управлением и другие современные игрушки, что человек  захотел обыкновенного ведерка с совочком.

В первый же выходной мы с дедушкой моего внука пошли в ближайший супермаркет выбирать заказ. В отделе игрушек, над корзиной с ведерками,  дедушка  решил проблему быстро:

−Вот это, голубое со старым селезнем пацану, я думаю, как раз подойдет,− решил он  и облегченно вздохнул.

─И ты думаешь, что в песочнице со  своим ведерком он будет играть один?─ забросила я в душу мужа зерно сомнения.

─А что?─ простодушно ответил дедушка пяти внуков.─ Другие же это не заказывали.

─Ты только представь себе эту картину: счастливый обладатель ведерка играет в песочнице. Рядом с песочницей стоят три его  кровные родственницы, одна родная и две двоюродные, и  с обидой и завистью  наблюдают за ним. Нарастает недовольство.

─Так!  Представил. Жуть! И дальше?─  начал проникаться мыслью дедушка.

─И дальше, для предотвращения конфликта  между родственниками, мы должны подарить каждому по комплекту для игры в песок,─  завершила я мою стратегию.

Дедушка покорно вздохнул, мы наклонились над корзиной с  игрушками и выбрали ещё три комплекта ведерок с русалочками  для наших девушек.

Внучки из семьи дочери заказали косметику. Эта заявка уже имеет свою историю. Три года назад внучка  Катя, тогда двух с половиной лет, наблюдая за тем как я крашусь, с  восхищением решила:

─Я,  когда вырасту, тоже буду бабушкой.

Ребенок, конечно же, не имел в виду мой возраст, а только возможность обладать косметикой, как бабушка. И вот теперь три года прошли. Она решила, по-видимому, что пожила на свете достаточно. Теперь она достаточно пожилая  дев…, жен…, персона и ей уже можно пользоваться косметикой.

Её трехлетней сестре Лере понравилась как мысль старшей  сестры, так и  двоюродного брата:

─ А мне и косметику, и ведерко,─  заявила она.

Ну, а самой маленькой, восьмимесячной Кристине, кроме мамы и папы пока ничего не нужно. Это нам нужно купить какую-нибудь игрушку, чтобы приехать и посмотреть на новорожденную  не с пустыми руками.

─Так! Ещё нужно искать два набора детской косметики,─ подвел итог муж, услышав заявку из семьи дочери.

─ Это почему два, а  не три?─  остановила я его.

─А третий кому?─ удивился муж.─ Кристине, что ли?

─Почему Кристине? Ксюше!─  я напомнила мужу о ещё одной подрастающей женщине.

─Так ведь она не заказывала косметику!─ проявил опять муж непонимание текущего момента.

─И ты сможешь пережить взгляд грустных, ненакрашенных  глаз твоей, почти трехлетней, внучки?─  укорила я мужа.

─ Все ясно! Вопросов   больше не имеется!─ завершил дебаты муж и, ткнув пальцем в  рекламный проспект товаров местного супермаркета, который перед этим смотрел, дал мне задание,─  в понедельник сходи в супермаркет и купи вот эти чемоданы на колесиках. Я боюсь, что в старые наши сумки все эти подарки  не вместятся.

Чемоданы  на колесиках я купила, но они оказались не такие большие, как мы думали. Одна старая сумка нам ещё послужила в дороге  в этом отпуске.

 

ГИБРИД.

Симферополь. Воскресенье 1973 год. Раннее майское утро. На улице птички поют.  В коридоре  студенческого общежития необычайно тихо, на выходной почти все студенты уехали домой. В комнате мы с моим женихом остались вдвоем. Я, будучи жаворонком, уже проснулась, а мой Пётр ещё  спит. Он, если его не трогать, может спать долго и, когда есть возможность, засыпает рано. Эдакий гибрид совы и жаворонка.

Я потянулась к моему Гибриду и поцеловала  его. Он пошевелил свом стройным торсом, открыл свои голубые глаза и потянулся ко мне…                                          

Италия. Брешья. Воскресенье. Раннее майское утро  тридцать три года спустя. На улице птички поют, их пение слышно в спальне чужой квартиры,  которую  мы снимаем в аренду. Я, будучи жаворонком, уже проснулась и вспоминаю интересный сон, что мне сегодня приснился.      Рядом крепко спит мой Гибрид. Я повернулась к нему и поцеловала. Он потянулся своим стройным торсом, (за прошедшие годы не набрал ни  килограмма, на зависть некоторым, склонным к полноте) открыл свои голубые глаза и вдруг сорвался с кровати и умчался в направлении, уже известном мне. Я осталась в спальне терпеливо ждать его. Через время он вернулся.    

 ─Ну что, папочка, ты успел добежать  до цели? − спрашиваю я мужа.         

−Успел, мамочка! − ответил он и лег рядом.

−Спортсмен ты мой! − подколола я мужа. − А я вот самостоятельно эту дистанцию уже не одолеваю. Только в тесном контакте с одной толстой леди.         

−Мамочка! Не говори загадками! Какая толстая леди?

−Гигиенические прокладки так называются «Тена леди». Я, когда подмерзаю, без них уже не могу.                                  

−Да! С годами наши с тобой выводящие системы разладились: моя засорилась, а твоя прохудилась,− сделал резюме муж.                                                                 

−Ну вот, теперь у нас с тобой одним общим интересом стало больше. А, вообще-то, странную реакцию вызвал у тебя мой поцелуй. Чтобы это значило, папочка?− вернула я его на те несколько минут назад.                                   

−Не придумывай ничего, мамочка! Это так совпало. Я уже готовился встать, а тут ты со своим поцелуем. Кстати, можешь продолжить,− муж придвинулся ко мне поближе.

−Ну ладно, живи пока что,− я милостиво похлопала его по плечу и продолжила,− мне сегодня такой сон приснился, как будто я повисла на трубе теплотрассы, как на турнике и оборвала ее. Из трубы хлынула вода, а я ноги ею помыла. К чему бы это?

−Ноги не обварила? − спросил с иронией муж.

−Нет. Даже приятно было,− не заметила подвоха я.     

−Ну, считай, что тебе в этот раз повезло, это была обратная труба теплотрассы, − подколол он.  

-Юморист!− оценила я его шутку.− Но к чему бы эта поломка?                                   

−Игру на мобильнике поменяй, трубопроводчица ты моя! Вот к чему!− подсказал муж.                                      

−Да, наверное! С понедельника по дороге на работу  в автобусе начну играть в шахматы, − согласилась я и задумалась.       Интересно, что мне приснится в следующий раз? Ведь в шахматах столько вариантов!

 

УЖИН ОТ ФИРМЫ.

Однажды жарким июльским вечером Петр мне объявил:

─Хозяин моей фирмы, в последний день работы перед  августовским отпуском, дает ужин для всех сотрудников компании. Будет заказан ресторан. Оказывается, в том году перед отпуском было то же самое, только я не знал и не пришел.

─Наверное, как и у нас можно приходить с супругами?─ предположила супруга сотрудника компании, то есть я.

─Не знаю, Вера, ─ ответил муж.─ Я спрошу. Мне бы было веселее с тобой.

Приятно! Мне сразу вспомнились наши вечера на заводе ко всем праздникам. Какие-то средства шли от профсоюза на организацию вечера. Каждый желающий должен был внести какую-то плату. Если шел не один, то и за приглашенного спутника тоже нужно было вносить долю.

Я очень любила эти мероприятия. Там, в приятной компании, можно было повеселиться и попеть. Красивый наряд, туфли на каблуке, прическа и косметика  создавали праздничную атмосферу.

И на этот раз я не сомневалась, что сотрудники фирмы могут привести с собой  своих половин. Естественно сразу подумала о своем наряде. В чем же я пойду в ресторан? У меня с этой работой уборщицей и нарядов то нет. В выходной мне уютнее всего выезжать на велосипеде в брюках-джинсах.

На следующий день, не откладывая дело в долгий ящик, занялась проблемой наряда. Походила по рынку, посмотрела товар. Выбрала светло-коричневый  модный удобный топ с глубоким в меру декольте  и, в тон ему, модную темно-коричневую юбку с оборванными краями. На юбку очень долго смотрела, сомневалась. Знаю что модно, но душа не приемлет. Все-таки купила. Дома не удержалась и все слишком длинные нитки обрезала. Красивые и удобные на полушпильке босоножки в тон обновкам мне пришлись и  по ноге и по душе. Все! Я готова! А муж до сих пор так еще и не узнал, ведут ли сотрудники фирмы своих половин на  последний перед отпуском ужин.

Наконец-то, за два дня до  долгожданного мной события, Петр сообщает:

─Мамочка, я спросил насчет ужина. Так вот, туда идут только сотрудники.   

─А что же вы там будете делать? У вас же на фирме, в основном, мужики работают! Друг с другом танцевать будете?─ запереживала я за их дружный коллектив.  

─Я сильно сомневаюсь, что они будут танцевать,─ высказал своё предположение муж.─ Мне рассказали, что там, обычно, едят и разговаривают. К двенадцати ночи начинают расходиться по домам. А супруг не берут.

Вот такой я потерпела облом! А ведь я, даже, украшения из желтого оникса купила в  одну гамму к новому наряду. Вот расстройство! Ну, ничего не поделаешь! Одни так одни! Мой наряд подождет своей очереди.

И вот, наступил тот обломный четверг, которого я так когда-то ждала.  Петр пришел с работы пораньше. Умылся, побрился, надушился. Оделся, как школьник, черный  низ, белый верх. Взял мобильник и двадцать евро, на всякий случай, и стал прощаться.

─Папочка, смотри же не напивайся и не задерживайся. Помни, у нас завтра самолет,─ напомнила я мужу о близком начале нашего отпуска.

─Напиться я не напьюсь. Это не для меня. Ты знаешь.

─Знаю. Это я так, для профилактики.

─А вот пораньше приехать,  постараюсь. Может быть, в десять попробую отчалить. Все-таки завтра самолет, ─ муж чмокнул меня в щеку, и ушел.

Я осталась одна ждать его возвращения и собирать чемоданы на завтра. В десять вечера я  уже лежала в кровати и читала газеты, но слухом была вся на улице. Там как раз в это время  бушевала гроза. Гром сменяла молния. Дождь лил не переставая.

«Бедненький мой муж! Он, наверное, весь намок, пробираясь ко мне!»

Дождь прошел, а Петра все не было. Попробовала позвонить. Безуспешно. Одиннадцать, двенадцать, час, два… Его все нет. Страшно. Что произошло?  Только бы с ним ничего не случилось! Только бы он остался живой, здоровый и мой. В половине третьего ночи под окном простучали торопливые шаги.  

«Наконец-то! Зараза! Наверное, перепил в мужской компании и теперь до утра будет рыгать, а я буду с тазиком  вокруг него бегать. У него, как у малопьющего человека, всегда такая реакция на излишек выпитого».

Но Петр пришел трезвый, что меня обрадовало. Значит мне работы меньше.

─Ну, рассказывай, папочка, как прошел ужин?─ задала я вопрос мужу, как только он залез под одеяло. Волнения улеглись, спать не хотелось и я, с удовольствием,  настроилась его слушать.

─Приехал я по адресу, а они ресторан поменяли. Хорошо, что в это время  подъехал на своей машине  один напарник румын Марьяно. Нам дали новый адрес, и мы поехали туда. В этот раз за ужином были все, и я в том числе. До десяти часов мы только ели, ели и ели, а в промежутках разговаривали. Из-за того, что этот ресторан был за чертой города, городской транспорт здесь не ходит, мне пришлось ждать кого-то с машиной.  К двенадцати наконец-то они наговорились, выпили последний заказанный коктейль и мы поехали. Я думал что домой, а оказалось – нет. В машине все ребята молодые, о чем-то по дороге договорились. Приехали какому-то  заведению. Нас было семь человек. Спустились в подвал. Оказалось, что это бар, да не простой, а  стриптиз-бар. На входе нам дали по карточке. Мы с этими карточками уселись за стол, ждем. Я не был готов к этому походу и чувствовал себя неловко. Казалось, что все на меня смотрят. Подошла официантка:

─Что будем заказывать?

Я знаю, что  везде в барах в обязаловку взять что-нибудь попить или выпить.  Я попросил апельсиновый сок. Принесли заказ, следом пришли девушки. Все молодые, красивые, стройные. На огромных платформах с каблучищами. 

─А что на них было одето?

─Почти что ничего, мамочка!─ съязвил муж.─ Купальники. Что ещё может быть одето на работницах такого заведения.

─ И к тебе подошла девушка?─ с тревожным любопытством спросила я.

─ Да, и ко мне тоже. Стала сбоку, положила руку на плечо. Пыталась у меня что-то спрашивать по-русски. По акценту я понял, что она из Прибалтики. Я ей дал понять, чтобы она сильно не напрягалась. Девушка  немного постояла и ушла. Один из наших, молодой румын, быстро нашел общий язык  с одной из работниц  бара. Она говорила по-румынски. Пару раз он водил её в кабинку, которая была в зале. Что он там с девушкой делал, мы не знаем, потому что на наши вопросы румын не отвечал.

─И потом?

─Потом, некоторые ребята захотели ехать домой. Я попросился к ним в машину. На выходе  из бара у нас спросили карточки, посмотрели отметки в них и согласно заказанного взяли деньги. За стакан сока я заплатил двенадцать евро.  И вот я на свободе!

Я быстро провела несложные математические вычисления и поверила мужу на слово. На ту сдачу, что осталась у него от двадцати евро, не проблема соблюсти «облико морале русо туристо».